Евангельские чтения, читаем Евангелие и обсуждаем Опции

[verybaldhead]

Думал-думал и все-таки решился на создание этой темы. Буду стараться выкладывать здесь Евангельские отрывки с различными их толкованиями. Кому интересно – заходите, читайте, высказывайте свои версии.
Итак сегодняшнее Евангельское чтение:

«Притча о десяти девах»

«Тогда подобно будет Царство Небесное десяти девам, которые, взяв светильники свои, вышли навстречу жениху. Из них пять было мудрых и пять неразумных. Неразумные, взяв светильники свои, не взяли с собою масла. Мудрые же, вместе со светильниками своими, взяли масла в сосудах своих. И как жених замедлил, то задремали все и уснули. Но в полночь раздался крик: вот, жених идёт, выходите навстречу ему. Тогда встали все девы те и поправили светильники свои. Неразумные же сказали мудрым: дайте нам вашего масла, потому что светильники наши гаснут. А мудрые отвечали: чтобы не случилось недостатка и у нас и у вас, пойдите лучше к продающим и купите себе. Когда же пошли они покупать, пришёл жених, и готовые вошли с ним на брачный пир, и двери затворились; после приходят и прочие девы, и говорят: Господи! Господи! отвори нам. Он же сказал им в ответ: истинно говорю вам: не знаю вас. Итак, бодрствуйте, потому что не знаете ни дня, ни часа, в который приидёт Сын Человеческий» (Мф. 25:1-13)

Гладков Б. И. «Толкование Евангелия»: «Из этой притчи видно, что недостаточно выражать на словах готовность исполнять заповеди Христовы, называться христианином и ожидать Пришествия Его: надо еще позаботиться о том, чтобы было с чем встретить Его. Недостаточно верить во Христа; надо еще исполнять заповеди Его, так как не всякий, говорящий Ему: «Господи! Господи!», войдет в Царство Небесное, но только исполняющий волю Отца Его Небесного (Мф. 7, 21), а воля Отца Небесного, чтобы мы любили ближних, всех безразлично, друзей и врагов, и самоотверженно трудились на благо им. Вот эти-то добрые дела и составляют тот запас, без которого нельзя идти навстречу Христу; недостаточно одного светильника веры: без добрых дел он угаснет и некуда будет тогда пойти для совершения добрых дел; тогда поздно будет думать об этом, да и бесполезно, так как двери Царства Небесного закроются и стоящие перед ними с угасшими светильниками услышат голос Христа: истинно говорю вам: не знаю вас (Мф. 25, 12)».

[verybaldhead]

Тогда сказал он: так прошу тебя, отче, пошли его в дом отца моего, ибо у меня пять братьев; пусть он засвидетельствует им, чтобы и они не пришли в это место мучения. Откуда у него внезапно взялось такое милосердие к другим людям и такая забота о спасении других? Нет, это не милосердие, но еще один влажный перст, о котором он просит, чтобы его прикосновением облегчить свои муки. Этим он открывает особый свой грех: соблазнение других. Итак, он попал в пекло не потому только, что был жестокосерд к Лазарю, но и потому, что легкомысленной жизнью подал пример своим братьям, и тем и их погубил, проложив им дорогу в ад. А соблазн есть страшный грех: поскользнуться самому и увлечь за собой других значит заслужить несравненно более тяжкое осуждение, чем человек, который лишь сам поскользнулся. Послушайте, какие страшные слова сказал Сам Господь о том, через кого приходят соблазны. Лучше было бы ему, если бы мельничный жернов повесили ему на шею и бросили его в море, нежели чтобы он соблазнил одного из малых сих (Лк.17:1-2). А, судя по всему, братья этого богача были младше его. Поэтому он прежде всего хотел бы, чтобы Лазарь пришел к нему и простил его; а затем - искупить свой грех перед своими братьями. Тогда бы пламя его утихло и муки уменьшились. Таким образом, он обращается с этой просьбой к Аврааму не столько ради своих братьев, сколько ради себя самого.

Сравните с отрывком из "Мастер и Маргарита" Булгакова:

-- Сядьте-ка, -- вдруг повелительно сказал Воланд. Маргарита изменилась в лице и села. -- Может быть, что-нибудь хотите сказать на прощанье?
-- Нет, ничего, мессир, -- с гордостью ответила Маргарита, -- кроме того, что если я еще нужна вам, то я готова охотно исполнить все, что вам будет угодно. Я ничуть не устала и очень веселилась на балу. Так что, если бы он и продолжался еще, я охотно предоставила бы мое колено для того, чтобы к нему прикладывались тысячи висельников и убийц, -- Маргарита глядела на Воланда, как сквозь пелену, глаза ее наполнялись слезами.
-- Верно! Вы совершенно правы! -- гулко и страшно прокричал Воланд, -- так и надо!
-- Так и надо! -- как эхо, повторила свита Воланда.
-- Мы вас испытывали, -- продолжал Воланд, -- никогда и ничего не просите! Никогда и ничего, и в особенности у тех, кто сильнее вас. Сами предложат и сами все дадут! Садитесь, гордая женщина! -- Воланд сорвал тяжелый халат с Маргариты, и опять она оказалась сидящей рядом с ним на постели. -- Итак, Марго, -- продолжал Воланд, смягчая свой голос, -- чего вы хотите за то, что сегодня вы были у меня хозяйкой? Чего желаете за то, что провели этот бал нагой? Во что цените ваше колено? Каковы убытки от моих гостей, которых вы сейчас наименовали висельниками? Говорите! И теперь уж говорите без стеснения: ибо предложил я.
Сердце Маргариты застучало, она тяжело вздохнула, стала соображать что-то.
-- Ну, что же, смелее! -- поощрял Воланд, -- будите свою фантазию, пришпоривайте ее! Уж одно присутствие при сцене убийства этого отпетого негодяя-барона стоит того, чтобы человека наградили, в особенности если этот человек -- женщина. Ну-с?
Дух перехватило у Маргариты, и она уж хотела выговорить заветные и приготовленные в душе слова, как вдруг побледнела, раскрыла рот и вытаращила глаза. "Фрида! Фрида! Фрида! -- прокричал ей в уши чей-то назойливый, молящий голос. -- Меня зовут Фрида!" -- и Маргарита, спотыкаясь на словах, заговорила:
-- Так я, стало быть, могу попросить об одной вещи?
-- Потребовать, потребовать, моя донна, -- отвечал Воланд, понимающе улыбаясь, -- потребовать одной вещи!
Ах, как ловко и отчетливо Воланд подчеркнул, повторяя слова самой Маргариты -- "одной вещи"!
Маргарита вздохнула еще раз и сказала:
-- Я хочу, чтобы Фриде перестали подавать тот платок, которым она удушила своего ребенка.
Кот возвел глаза к небу и шумно вздохнул, но ничего не сказал, очевидно, помня накрученное на балу ухо.
-- Ввиду того, -- заговорил Воланд, усмехнувшись, -- что возможность получения вами взятки от этой дуры Фриды совершенно, конечно, исключена -- ведь это было бы несовместимо с вашим королевским достоинством, -- я уж не знаю, что и делать. Остается, пожалуй, одно -- обзавестись тряпками и заткнуть ими все щели моей спальни!
-- Вы о чем говорите, мессир? -- изумилась Маргарита, выслушав эти действительно непонятные слова.
-- Совершенно с вами согласен, мессир, -- вмешался в разговор кот, -- именно тряпками, -- и в раздражении кот стукнул лапой по столу.
-- Я о милосердии говорю, -- объяснил свои слова Воланд, не спуская с Маргариты огненного глаза. -- Иногда совершенно неожиданно и коварно оно проникает в самые узенькие щелки. Вот я и говорю о тряпках.
-- И я о том же говорю! -- воскликнул кот и на всякий случай отклонился от Маргариты, прикрыв вымазанными в розовом креме лапами свои острые уши.
-- Пошел вон, -- сказал ему Воланд.
-- Я еще кофе не пил, -- ответил кот, -- как же это я уйду? Неужели, мессир, в праздничную ночь гостей за столом разделяют на два сорта? Одни -- первой, а другие, как выражался этот грустный скупердяй-буфетчик, второй свежести?
-- Молчи, -- приказал ему Воланд и, обратившись к Маргарите, спросил: -- Вы, судя по всему, человек исключительной доброты? Высокоморальный человек?
-- Нет, -- с силой ответила Маргарита, -- я знаю, что с вами можно разговаривать только откровенно, и откровенно вам скажу: я легкомысленный человек. Я попросила вас за Фриду только потому, что имела неосторожность подать ей твердую надежду. Она ждет, мессир, она верит в мою мощь. И если она останется обманутой, я попаду в ужасное положение. Я не буду иметь покоя всю жизнь. Ничего не поделаешь! Так уж вышло.
-- А, -- сказал Воланд, -- это понятно.
-- Так вы сделаете это? -- тихо спросила Маргарита.
-- Ни в коем случае, -- ответил Воланд, -- дело в том, дорогая королева, что тут произошла маленькая путаница. Каждое ведомство должно заниматься своими делами. Не спорю, наши возможности довольно велики, они гораздо больше, чем полагают некоторые, не очень зоркие люди...